На главную О храмах города Проект восстановления О нас

Церковь, которой гордились

Гордостью барашевцев, настоящим украшением, слободы являлась новая Ни­кольская церковь. Она была, пожалуй, третьим храмом в городе, имела пять куполов. Построили ее на изломе Ба­рашевской слободы, когда прежний храм стал маловат.

Большая трапециевидная церковная площадь была обнесена с северной, юж­ной и восточной сторон глухой высокой оградой из красного кирпича. Она была выстроена в виде пролетов с четырехгран­ными столбами, которые имели наверху кресты. Все четыре угла церковной пло­щади обозначались круглыми с коничес­ким завершением башнями. В Моршанске такой массивной ограды не имел ни один храм. И лишь с западной стороны на каменном цоколе стояла кова­ная изгородь с воротами.

Слева от входа располага­лось большое кирпичное зда­ние церковно-приходской школы. На его массивном портике был выложен равноко­нечный крест, след от кото­рого, если приглядеться, можно разглядеть и сегодня. В 1918 году в здании устрои­ли общеобразовательную школу, в 30-е годы здесь раз­местились колхозные ре­монтные мастерские, нынче -2-я городская библиотека.

Слева от церкви помеща­юсь сторожка маленькое кирпичное здание с тесовыми сенцами, двухоконным фаса­дом, обращенным на Желудевку (ул.Набережная), Поч­ти напротив церковно-при­ходской школы, че­рез проезжую часть Барашевской сло­боды, находилась церковная конюш­ня.

От алтаря до вос­точной стены огра­ды рос большой старый сад, зани­мавший гораздо большую площадь, чем сам храм с по­стройками. От цер­кви on был отгоро­жен низким шта­кетником. Здесь росли старые ябло­ни, в основном, "малиновка", гру­ши "бергамот", вишня "владимировка". На Яблоч­ный Спас фрукты собирали и после освящения разда­вали прихожанам.

Никольская цер­ковь была трех престольной. Один из ее приделов был освящен в честь Казанской иконы Божией Матери, другой - Пантелей­мона Целителя.

Храм был велико­лепным: белый, с зеленой кровлей, пятью голубыми куполами, которые венчали кресты, сделанные из дерева и покрытые вызолоченными пластинами. Что­бы попасть внутрь, прихожанам надо бы­ло подняться по пяти-шести чугунным узорчатым ступеням. В проходе под коло­кольней была лестница, ведущая наверх. Рядом с ней находилась кованая двух­створчатая дверь в подвал. В молитвен­ном зале торговали свечами и иконами.

О разрушенной церкви напоминает лишь здание церковно-приходской школы (2-я библиотека). В нерусском стиле и походила на росписи Благовещенской церкви села Новотомниково. Пол был выложен разноцветно плиткой, как в Троицком соборе. Все иконостасы вызолочены по резьбе. Центральный имел пять ярусов, боковые три. У Царских врат слева располагались иконы Спасителя и Божьей Матери, чудной работы.

Из икон, старожилам слободы до сих памятен образ Николая Угодника (по словам, он был изображен настолько реалистично словно что складывалось впечатление присутствие Святого Чудотворца в храме. Икона находилась с правой стороны на внутреннем столбе. В этом месте проходила исповедь.

С потолка свешивались пять, красив бронзовых паникадил, из которых центральное - самое большое. Для заправки паникадил свечами их опускали с помощью барабанного ворота. Затем к фитилям проводили нитку, которая свешивался в молитвенный зал. Перед началом службы староста поджигал его, и свечи по цепочке зажигались. Убранство довершали подсвечники ручной работы.

Неповторимый колорит церкви предавал свет, струящийся из витражных о Дутые матовые овальной формы стекла были вставлены в ячейки металлической рамы. В середине каждой располагался круг, в котором, то­же из стекла, был набран крест - неж­но-розовый, зеле­ный, синий. В каж­дой раме свой.

Храм отапливался из подвала калори­фером системы Амосова. Там же, в подвале церкви, как и в Свято-Троицком соборе, исстари сто­яли на сохранении сундуки, в которых жители разного до­статка, помня о по­жаре 1875 года, хра­нили свое добро.

Особой гордостью были церковные ко­локола один из лучших наборов в городе. Было их штук 8-10. Самый маленький приблизительно 20 сантиметров, большой - бо­лее полугора метров в диаметре. Отдель­но висел ещё колокол, веревка с которого спускалась до самой земли. Он был сред­них размеров и очень звонкий, служил для оповещения в случае пожара. Пове­сили его неспроста - страшный пожар 1875 года начался именно в Барашевской слободе.

Когда через слободу проносили Вы­шинскую Чудотворную икону Богоро­дицы, по Барашеву нельзя было пройти, столько народа выходило на улицу. Как вспоминают старожилы, via Великий Четверг после всенощной улица бук­вально "горела" от разносимых в разные стороны слободы огоньков свечей.

Упали в грязь колокола...

С осени 1937года службы в церкви более не проводи­лись. Власти забрали у ста­росты храма ключи, и здание "перешло в ведение" барашевского колхоза имени Политотдела. Храм стал подвергаться разграблению.

За колоколами приехали летом, когда храм еще дей­ствовал. Рабочие вылома­ли с северной стороны пе­рила колокольни и, опус­тив на сколоченную из брусьев клетку самый большой колокол, спихнули его вниз. Крест на фронтоне здания сбили, но след от него виден до сих пор.

Былая гордость слобо­ды глубоко ушел в землю и раскололся. На него бросали те колокола, что помень­ше. Они падали и бились. Рабочих было много, управились, они довольно быстро. Большие куски колокола разбивали кувалдами на земле. Собралась большая толпа, женщины плакали. Люди просили оставить хотя бы "пожарный" колокол, но сбросили и его. Некоторые брали небольшие осколки домой на память. Потом пришли машины, все черепки забрали и куда-то увезли.

Когда храм перестал действовать, "хлеб­нувшие" атеизма дети из школы-четырех­летки, что была в бывшем здании ЦПШ, выломали подвальную решет­ку и лазали туда курить. Толстые витражные стекла были побиты и сплошь улеплены застрявшими камнями. Это тоже "баловались" ребятиш­ки. За "трофеями" в храм тя­нулись и взрослые. Тащили, кто что мог: нужные в хозяй­стве доски, иконы, книги...

Года два колхоз хранил в церкви зерно, складировал тюки с махоркой. Потом объ­явили, что в храме откроют клуб. Внутри начались рабо­ты по "расчистке" помещений от "хлама": деталей иконоста­са, икон и др. Все стаскивалось в подвал. Здесь же стояло и множество сунду­ков с облачением, были сло­жены книги. Неизвестно, что из этой затеи бы вышло, но из-за войны с фашистами на окраине Моршанска начали вести строи­тельство аэродрома. Потребовался щебень для отсыпки под взлетные полосы. Предсе­датель колхоза им. Политотдела В.П.Меще­ряков дал свое согласие на взрыв. Судьба церкви была решена.

В конце августа - начале сентября 1941 го­да у стен храма появились взвод взрывни­ков, военные для оцепления и несколько милиционеров. У храма стояло очень много народа. Многие, чувствуя, что видят церковь в послед­ний раз, плакали.

В подвале под алтарем и в других стенах выдолбили ни­ши и заложили туда взрыв­чатку. Окна окрестных домов забили досками. В обед раз­дался взрыв, по звуку не очень сильный, но мощный. Церковь как бы приподня­лась... Первой на землю рух­нула колокольня, затем се­верная стена, следом, очень медленно, все остальное. При разрушении раздался звук, очень похожий на стон. Когда пыль рассеялась, на месте храма высилась высо­кая пирамида битого кирпи­ча. День и ночь на разборке и погрузке каменных обломков церкви трудились заключен­ные. Битый кирпич за город на автомашинах "ЗИС-105" возили прикомандированные солдаты из города Иванова. К зиме от церк­ви остался один подвал. Некоторые барашевцы еще несколько лет подряд "добыва­ли" здесь кирпич для пристроек к своим до­мам.

После войны на месте церковного сада по­строили деревянное двухэтажное общежи­тие текстильного техникума (Кирова, 83), в 1957 году рядом появился небольшой двух­этажный кирпичный дом. Их жильцы пер­вым делом продолбили в бывшей церковной ограде проходы на улицу Фабричную. В середине 50-х годов прошлого века, уже на месте церкви, построили трехэтажный дом для работников суконной фабрики (Кирова, 81) на тот момент он был самым высоким в городе.

В настоящее время от храма остались со­хранившееся в отличном состоянии здание церковно-приходской школы (2-я городская библиотека) и две запущенные разрушаю­щиеся стены от ограды с юга и севера. Ни­кольская церковь живет сегодня только в па­мяти жителей улицы Кирова и близлежащих улиц.